Самый молодой депутат муниципального собрания Раменок Никита Савушкин продолжает рассказывать «Бамбуку» о выборах и новой работе. Новый пост депутата посвящен особенностям прошедшей избирательной кампании, воскрешению мертвых и поиску честности.
В прошлый раз я обещал рассказать о том, как проходили выборы 4 марта. Надо сразу пояснить несколько важных моментов и расставить все точки над «i». Выборы 4 марта 2012 года — это не выборы президента, это выборы Владимира Путина. В столице были сделаны выводы, и фальсификаций стало в десятки раз меньше по сравнению с думской компанией, но они все равно были.
Все понимали: если выборы 4 марта в Москве пройдут так же, как и думская компания, то люди выйдут на улицы с более серьезными намерениями. По всей видимости, сверху поступила команда в Москве результаты 4 марта «считать честно» и наблюдателей с участков не удалять. 2 марта Московская городская избирательная комиссия приняла соответствующее решение, которое запрещало удалять наблюдателей без ее ведома.
Внешне, для избирателей, выборы в Раменках выглядели кристально чистыми: на участках висели камеры, урны были прозрачными, прорези — настолько узкими, что туда и один бюллетень было сложно бросить, комиссии проводили подсчет, строго следуя законодательству. Если же копнуть чуть глубже, то кристальная чистота пропадает и появляется много грязи.
Выборы президентские
В течении нескольких месяцев все паспортные столы, миграционные службы, администрации районов усиленно работали со списками избирателей. В результате многие местные жители из списков исключались, а их места занимали «мертвые души», за которых могли проголосовать посторонние лица. В среднем по Москве почти на каждом избирательном участке до 100 человек, давно живущих и прописанных в районе, не находили себя в списках. Понятно, что, когда эти люди приходили голосовать, их включали в дополнительный список и они голосовали. Но «мертвых душ» из списков никто не исключал.
Также и в Раменках жители случайно обнаруживали в списках избирателей умерших или выехавших родственников или соседей. Понятно, что живой избиратель, не внесенный в списки, может поднять шум, но это будет каплей в море – на это даже никто не обратит внимания, сославшись на человеческий фактор.«Мертвые» же ничего не скажут . В большинстве же случаев сотрудники управы, дворники и другой подневольный контингент просто ходят по участкам и голосуют за те самые «мертвые души».
За счет такого механизма на мартовских выборах в Москве списки избирателей выросли на внушительные 250 тысяч человек. Это более 12% избирателей, проголосовавших в столице, и 6% от результата Путина. Если учесть удвоившееся количество заболевших и пенсионеров, голосующих на дому, то это будет составлять еще 5% в пользу действующего премьера. Добавив удвоившееся количество открепительных, по которым зачастую голосуют за нужного кандидата, а это еще 3%, мы получим настоящий результат. Получается, что реально Путин в Москве набрал не 47,6 %, как отрапортовал глава ЦИКа Владимир Чуров, а меньше 34%.
Выборы муниципальные
Пока общественность праздновала Новый год, власти уже определились, кого они хотят видеть «народными избранниками» в Раменках. Среди них были сплошь бюджетники: директора школ и больниц, ДЕЗов и ЖЭКов. Их листовки нельзя было не заметить: они были под стеклом на каждом подъезде. Листовки «неправильных» кандидатов сразу же оказывалась в мусорном ведре. В течение кампании студентов МГУ, агитировавших за независимых или оппозиционных кандидатов, дважды задерживали полицейские, а все листовки и наклейки просто изымались без объяснения причин.
Кроме того, на этих выборах практиковалась одна очень интересная технология вброса. Если на предшествующих выборах обычно сначала вписывали избирателей в книги, а потом за них вбрасывали, то на этих выборах сначала вбрасывали, а потом вписывали.
Объясню более подробно. Каждый час комиссия обязана передавать данные о явке избирателей в ТИК. Можно убедиться на графиках, что эта явка на большинстве участков в течение всего дня была занижена. Но к концу дня она почему-то начала совпадать с явкой, которую зафиксировали наблюдатели. Есть много версий, почему так могло получиться. Скорее всего, на участке голосовали люди, у которых уже заранее были заготовлены бюллетени, поэтому по книгам (а соответственно, и по официальным данным) проголосовавших было меньше, чем зафиксировали наблюдатели. Потом этих людей просто вписывали в книги, и дело сделано. Есть, конечно, и другие, более хитрые предположения, но, на мой взгляд, они слишком сложны для их воплощения в напряженной обстановке дня голосования.
Были, конечно, отдельные вопиющие случаи: на участке № 2658 бюллетени вбрасывали с помощью детей. Внешне это выглядело привычно: дети «голосуют» за родителей. Но наблюдатели зафиксировали, как ребенок кидает в урну 6 бюллетеней, хотя рядом находился только отец. Попытки выяснить, за кого же еще бросил бюллетени ребенок, привели мужчину в истерику, и он сбежал с участка, заявив, что больше не придет на выборы.
Выборы в МГУ
Все предприятия, которые относятся к знаковым участкам, таким как главное здание МГУ или Фундаментальная библиотека МГУ, в период предвыборной гонки резко перешли на непрерывный цикл работы. Таким образом все рабочие получили возможность голосовать по так называемым дополнительным спискам. Рабочих привозили на участки на автобусах. Количество избирателей, пришедших на эти участки с открепительными, также зашкаливало. В итоге количество «дополнительных людей» почти сравнялось с количеством людей, реально прикрепленным к этим участкам. Отсюда, видимо, и соответствующие результаты выборов.
Большой шум вызвал запрет для студентов голосовать на муниципальных выборах. Многим известен скандал, когда студентов МГУ не допустили до голосования на выборах в Государственную Думу. Сейчас ситуация повторилась. Только если 4 декабря нам удалось отстоять права студентов, то в марте положительного результата добиться не получилось.
Поскольку ни избиратели, ни наблюдатели не могут объективно оценить масштабы фальсификаций, то даже приблизительно определить реальный результат прошедших выборов невозможно. Мы можем только строить догадки. С уверенностью можно сказать лишь одно: при всей кажущейся прозрачности честными выборы не были.
